Как-то так получилось, что мы едем непонятно куда, в горы, втроем, на скутере, вместе с администратором нашей гостиницы.
В Удайпур, “белый город”, “индийскую Венецию”, “жемчужину Раджастана” мы прибыли на поезде вчера, в 6 утра.
По неопытности взяли билеты в “некондиционируемый вагон”.
Что, на практике, означало отсутствие стекол в окнах и (на улице январь), как следствие, ночную пытку холодом и задубевшие ноги.
Нас с энтузиазмом встретила бородатая, несуразная фигура в огромных ботинках и с дизайнерской сумкой через плечо.
Поняв, что это и есть администратор, мы ответили взаимностью.
Макс (так он представился) своей, немного наивной, добротой быстро начал вызывать в нас умиление.
Он дал лучший номер с окнами в пол. В отсутствии повара (раннее утро) лично приготовил завтрак, предостерег от возможных контактов с лангурами (черномордыми обезьянами), и был, в этих проявлениях, очень искренен.
В общем, уже на следующий день мы все вместе едем навестить его родную школу, которая находится высоко в горах, вдали от больших дорог и дворцов.
С нами скромные подарки: ручки, карандаши, бумага.
Макс смотрит на нас гордым миссионерским оком, ибо осуществляет культурный обмен.
Вокруг, кроме серпантина, только холмы и горы, переходящие друг в друга и покрытые лишь пылью и камнями.
Пейзаж очень унылый, однообразный. Нет даже кустов.
На вид пропитаться тут совершенно нечем.
Въезжаем в деревню. Все то же – одноэтажные халупы, скроенные из подножных материалов.
Цвета бурые, скучные.
Бетонная, предсказуемо обшарпанная, школа.
Рядом шляется тихоходная корова.
Школьный двор – та же марсианская лужайка с пылью и камешками.
В пыли, рядами, сидят дети. Учительница в спортивном костюме вздевает перед ними руки.
Мы прибыли во время репетиции программы ко “Дню республики”, широко отмечаемого праздника.
Мы стоим и просто ждем. Наблюдаем. Постепенно я начинаю ощущать диссонанс.
Учителя и ученики – словно не из этого мира. Благообразные Очень спокойны и собраны. В глазах разум. И смотрят друг на друга словно все они вокруг браться и сестры. К младшим относятся с добротой. Втягиваю ноздрями воздух. Притворством не пахнет!
В отношениях между учительницей и классом та же взаимная уважительность. Не видно менторства. Но и показушного медового лебезения тоже нет.
В темном убогеньком классе, освещенном одной лампочкой, старшие демонстрируют какие-то хореографические элементы. Что-то похожее на киношные индийские танцы.
В конце подростки бросают на нас быстрые взгляды.
Их смущение и гордость – все как-то естественно.
В ответ мы стараемся выдать максимум позитивной реакции.
Взаимное человеческое дружелюбие трогает и запоминается. Я задумываюсь, где бы я выбрал переродиться. И, честное слово, решить совсем непросто.
Из школы мы идем в детский сад.
Детского сада тут нет. Его заменяет частная хижина, хозяевам которой государство оплачивает дневное содержание детей.
Из игрушек – что-то вроде пластмассового велосипеда без задних колес и пара таких же линялых, непонятных предметов. Недостаток восполняют живая черепаха и козлята.
Нас угощают кукурузным супом в стаканчиках. Мы вручаем подарочные карандаши и едем в город. Нас ждут дворцы и набережные “индийской Венеции”.
